Сидорову приснился Будда. Он сидел на циновке в тени дерева Бодхи и разглядывал ползущего по ладони муравья.
- Здравствуй, Будда, - сказал Сидоров.
- Здравствуй, Сидоров, - улыбнулся ему Будда. - С каким вопросом ты пришел сегодня?
- Смысл жизни ищу, - ответил Сидоров хмуро. - Вот, как ты думаешь, Будда: в чем состоит смысл жизни?
- Смотря чьей, - неторопливо произнес Будда, позволяя муравью переползти с большого пальца на указательный.
- Разве смысл жизни может быть разным у разных людей? - удивился Сидоров. - И вообще, я думал, ты мне ответишь, что смыслом жизни является прекращение цепочки перевоплощений и достижение просветления.
- Вот, смотри, - Будда перевернул ладонь, и достигший вершины указательного пальца муравей снова оказался в нижней точке и отправился в новое восхождение. - Ты думаешь, этот муравей полагает прекращение цепочки перевоплощений смыслом своей жизни?
- Муравей вообще не понимает, что такое жизнь и что такое смысл, - сказал Сидоров.
- Муравей не владеет речью и языком логических категорий, - поправил Сидорова Будда. - Однако, если на него нападут, он будет защищать свою жизнь. Значит, жизнь имеет для него смысл. Верно?
- Муравей не размышляет о смысле жизни, - твердо возразил Сидоров. - Им управляют инстинкты.
- Ну, хорошо, - улыбнулся Будда. - давай поговорим не о муравьях, а о людях. Вот, к примеру, представь себе монаха, который пытается избавиться от страданий и достичь просветления. Скажи: почему он хочет избавиться от страданий?
- Ну, кто же этого не хочет? - сказал Сидоров. - Кому в этом мире хочется страдать?
- Ты пытаешься сказать, что монахом, как и муравьем, движет присущее всем живым существам инстинктивное желание избежать страданий? - спросил Будда.
- Да, что-то в этом роде, - согласился Сидоров
- Чем же тогда монах отличается от муравья?
Сидоров задумался.
- Мне кажется, монах отличается тем, что, в отличие от муравья, способен размышлять о смысле жизни, - предположил он.
- Тогда скажи: размышлял бы монах о смысле жизни, если бы у него не возникало желания размышлять на эту тему? - спросил Будда
- Наверное, нет, - ответил Сидоров.
- А может монах испытывать или, наоборот, не испытывать те или иные желания по своему выбору?
- Нет. Желания непроизвольны. Человек может лишь следовать или сопротивляться им, - сказал Сидоров. - Но я ведь веду речь не о желаниях, а о размышлениях. Размышления управляются не непроизвольными по своей природе желаниями, а подчиняются свободной воле того, кто размышляет, и следуют за объективной логикой явлений и понятий.
- Ты в этом уверен? - покачал головой Будда - А вот, представь, что тебе логически безупречно докажут, что единственный объективный смысл твоего существования - это увеличивать энтропию Вселенной и способствовать скорейшему достижению её тепловой смерти. Ты удовлетворишься этим ответом? Или же продолжишь поиски смысла своей жизни в надежде обнаружить нечто более привлекательное?
- Продолжу поиски, - сказал Сидоров.
- И ты сделаешь это потому, что смысл жизни, состоящий в приближении тепловой смерти Вселенной, не согласуется с твоими представлениями о достойном предназначении человека и поэтому неприятен тебе? Верно?
- Да, поэтому, - кивнул Сидоров
- Выходит, - продолжил Будда - Что ты ищешь не столько объективную истину, сколько некую субъективную логическую конструкцию, которая, вписавшись в твои представления о мироздании и о самом себе, помогла бы избежать страданий, вызываемых конфликтом этих представлений друг с другом и с реальностью. И что именно инстинктивное стремление избежать этих страданий лежит в основе твоих размышлений, имея приоритет над объективным анализом, следующим за логикой вещей и понятий.
- Выходит, что так, - вздохнув, согласился Сидоров.
Будда некоторе время смотрел на муравья, добирающегося до кончика его среднего пальца. Потом коснулся пальцем травинки, позволив муравью перебраться на нее и обрести свободу.
- А вот скажи, Сидоров, - продолжил Будда - Эти твои представления о мироздании и о тебе самом... Как ты думаешь: если бы из них действительно можно было сложить логическую конструкцию, не вызывающую внутренних конфликтов и порождаемых ими страданий, - неужели за прошедшие века и тысячелетия никто бы до такой конструкции не додумался?
- Наверное, додумались бы, - ответил Сидоров, помолчав.
- Конечно, додумались бы, - заверил его Будда.
- Тогда получается, что представления человека о прекрасном, достойном и должном заведомо рассчитаны на то, чтобы причинять ему страдания? - спросил Сидоров
- Видишь, Сидоров: ты начинаешь кое-что понимать, - улыбнулся Будда.
- Но зачем же люди развивают и культивируют представления, причиняющие им страдания?
- А разве не стремление избежать страданий движет действиями всех живых существ? - спросил Будда.
- Ты хочешь сказать, что люди создают себе источники страдания, чтобы побудить самих себя к действиям?
- Да, именно так и происходит.
- Но разве не проще избавиться от страданий, уничтожив их источник?
- Так делают последователи моего учения, - сказал Будда.
И, помолчав, добавил:
- Но тут возникает одна проблема.
- Какая проблема? - заинтересовался Сидоров.
- Избавившись от страданий, люди теряют мотивацию для совершения поступков.
- А может быть, их и не нужно совершать?
- Может быть, - пожал плечами Будда. - Но ведь такое могут позволить себе лишь немногие: духовные учителя, монахи. Если так начнут делать все, то материальный мир человеческой цивилизации придет в упадок, а человеческий род - прекратит существование.
- Но разве обязательно впадать в такие крайности? - спросил Сидоров. - Ведь можно уделять материальному миру лишь тот минимум внимания, который необходим для поддержания жизни.
- Так монахи и делают. Но это возможно лишь пока они живут жизнью, скудной в материальном отношении, и не владеют ресурсами, создающими у остальных, идущих по пути материального развития, соблазн эти ресурсы отнять. Если же возникнет конфликт из-за ресурсов, в нем одержат верх те, кто сосредоточивал усилия на материальном прогрессе. Поскольку на их стороне окажется необходимый для победы арсенал машин, знаний и навыков.
- Иными словами, страдания и стимулируемый ими материальный прогресс побеждают в естественном отборе, - подвел итог Сидоров.
- Побеждают.
- И с этим ничего не поделаешь?
- Не знаю, - честно признался Будда.
- Скажи, а почему ты в самом начале сказал, что у каждого свой смысл жизни?
- Так он ведь действительно у каждого свой. Смысл моей жизни, например, - понять природу страданий и путь освобождения от них.
- Хорошо бы при этом еще не привести в упадок человеческую цивилизацию и созданный ею материальный мир, - добавил Сидоров - И понять, как можно совместить освобождение от страданий с материальным прогрессом.
- Кто знает, может, в этом и состоит смысл твоей жизни, - улыбнулся Будда.
Journal information